Мантра
Без неё я ни там и ни здесь. Нет ни земли, ни небес;
Ни вчера, ни сегодня, ни завтра.
Между "Никогда" и "Нигде" духом над водой в темноте
Тишину повторяю как мантру.
И никому не слышный мой стон разносится в сотни сторон
В песне, чтоб хоть как-то проститься.
Будто это в жёлтом монах на бегу развеял мой прах,
Ганг перепутав со Стиксом.
Вот, похоже, и прочтена наша история от "А" до "Я"
В смехотворно коротком заплыве от Ада, я
В полёте без крыльев музы ускоряюсь, в бездну падая,
И с ран усопших давить поздновато яд.
Ведь уже не в ней искра, что в лабиринтах вен шипела содой.
Финальный тоннель, сырость и тлен, мрачные своды.
Нереальная цель и в лодке уже до колен Стикса сточные воды.
Судну не светит мель, и палубы крен всё заметней походу.
Но я веду свой Арго, пусть это мой культ Карго,
И всё насмарку, надежда ещё шевелится, как ковры под маркой.
А вёсла рождают всплески, хоть мозг утверждает резко,
Что всё это - тщетный беспонт, как слать на городской СМСки.
Продрог и промок до костей и до нитки весь.
В глазах от соли резь, хоть грунтовые воды пресны.
Мне до неё как от полярной ночи до балканской весны.
Я в этих мутных водах оседающая взвесь.
Без неё я ни там и ни здесь. Нет ни земли, ни небес;
Ни вчера, ни сегодня, ни завтра.
Между "Никогда" и "Нигде" духом над водой в темноте
Тишину повторяю как мантру.
И никому не слышный мой стон разносится в сотни сторон
В песне, чтоб хоть как-то проститься.
Будто это в жёлтом монах на бегу развеял мой прах,
Ганг перепутав со Стиксом.
Где были ранее эти прозрения, понимание сути?
Почему бы не обойтись без ко дну идущих посудин!
В этих волнах леденящих, в мазуте белье не может белее стать -
Ни вопль шумящий не будит её, ни комплекс спасательных действий.
Ну что, мистер церемониймейстер -
Греет тебя взлёт карьеры твоей Орфейской?
Допрыгался, допелся, наслушался доводов веских
В пользу того, что всё твоё прошлое - балласт мешающий, дескать.
Вот он, триумф - жаль, отпраздновать не с кем;
И правда ли, шею пригнув под весом цепей
И короны с бриллиантами, идёшь ко дну -
И если бы церберы не гавкали, ты бы познал тишину,
В которой рождались Вселенной первые атомы.
Она и так ведь внутри - кто-то нажал кнопку mute,
И в груди закупорил крик, утопив его в том, что живые не пьют.
Теперь он рвёт оболочку, как скрученный лист кожух
Почки подвесив кровавые капли из труб Евстахиевых серьгами на мочках.
Без неё я ни там и ни здесь. Нет ни земли, ни небес;
Ни вчера, ни сегодня, ни завтра.
Между "Никогда" и "Нигде" духом над водой в темноте
Тишину повторяю как мантру.
И никому не слышный мой стон разносится в сотни сторон
В песне, чтоб хоть как-то проститься.
Будто это в жёлтом монах на бегу развеял мой прах,
Ганг перепутав со Стиксом.
